Прекрасное утро! Проснуться бы вместе.
Забыть, как волнуют тревожные вести.
Лишь волны любви... Ощущать их приливы.
И чувствовать радость. И знать, что мы живы.
Ах, сколько цветов! Флоксы! Лилии! Розы!
Не хочется верить, что снова угрозы
с востока и юга… Шахеды. Ракеты…
«Бы» только мешает. И как ты? И где ты?
А утро волшебно… Роса на черешнях.
Мы дышим плацебо. И кажется грешным
сегодня благой тишиной наслаждаться.
И ягод цвет спелый. И снова не снятся
кровавые лица. Пожары. Руины.
В полях не пшеница посеяна, мины.
И время застыло. И в небе нет мира.
И реки вранья извергают эфиры.
И вор не наказан. И вновь миллионы
людей своей жизнью оплатят погоны.
Страна погибает в военной рутине
в проклятьях во веки веков и отныне…
Безноги, безруки, юны инвалиды.
Но выбить права нелегко у Фемиды.
Поди докажи, что сражался ты с честью
тому, кто у денег сидит под арестом.
Пока вы в тылу свои схемы мутили.
Пока вы позорили миссию тыла,
У сотен невинных вдруг дома не стало.
Жива. Это много? Я думаю, мало.
Нас снова бомбят... Как вы смеете красть?
Какая вы, к чёрту, народная власть
Безумие длится. Бесчисленны орки.
Их цели и планы не стоят и корки
душистого хлеба и капельки кофе,
что кровью оплачены тех, кто в окопе.
У этого утра в лучах золотистых
тебя не хватает. Будь близок, будь истов.
Не бойся объятий. Всё лучшее – с нами.
Да, здравствует лета цветочное знамя!
Да будет летать лебединая стая
над чистой водой!
– Будет завтра?
– Не знаю.
Но верю. А вера бывает всесильной.
Пусть сгинет наш враг под плитою могильной.
Кто звал себя братом, да сделался зомби.
На всех не хватает ни душ, ни озона.
Наш век 21-ый как струны, как нервы.
Латали бы дыры, что в космосе первыми
наковыряли.
А вы его – в сырость.
А вы его – в мотлох.
В руины.
В скрижали.
Сгноили, зажали…
А в будущем что же?
Без нас? Может лучше
там, где не ступала нога человека?
Да, видно душа у него, как калека,
лечиться на Землю направлена свыше.
И главное – разума голос услышать.
И звон золотой лихорадки утихнет.
Все войны окажутся в прошлом. Смети их
и гневом своим в пыль сотри слышишь,
Боже,
тех, кто жаждет смерти живых.
Верю.
Сможешь.
